|
ВИРТУАЛЬНАЯ РЕТРО ФОНОТЕКА Музей Истории Советской Массовой песни
Главная
|
|
Владимир БунчиковКогда душа поет … (Воспоминания певца)
|
Часть втораяГлава 20. Наш последний концерт. Наступил 1964 год. Я решил уйти на пенсию. Я считал, что со сцены нужно уходить вовремя, что нельзя петь и вызывать у зрителя жалость. Мой внук говорил: «Дедушка, не уходи на «пензию», я буду плакать», очевидно, он думал, что я куда-то уйду из дома... Подошли годы, да и петь на радио стало нормой 15 передач. Это много. Надо постоянно менять репертуар, а песен хороших мало. Я поставил условие, что я место освобождаю, но чтоб мне в месяц давали не более пяти передач. Кроме того, я считал, что уходить надо вовремя. Хотя голос у меня еще звучал. При теперешней технике я мог бы петь до 80-ти лет, никаких усилий, взял микрофон в рот - и пой.
Концерт солистов Всесоюзного радио и телевидения. На
сцене В.Бунчиков и В.Нечаев.
По-прежнему стали ездить с Нечаевым на гастроли. Вот такая поездка у нас в Воркуту. Всего на 10 концертов. Первый город Инта. Город страшный – там недалеко был лагерь с заключенными, кругом колючая проволока, лай собак. На улице страшный мороз. Хорошо, что нет ветра. В городе пошли на базар, он такой маленький, по-моему, размером с небольшую комнату. Тут я впервые увидел, как эскимос покупал у грузина мандарины. Было очень смешно. Состоялась очень интересная встреча с редакцией местной газеты, дали один концерт шахтерам, нам показали парники, где зреют помидоры и огурцы, а на улице – минус 30. Когда нет концертов, то мы занимались, так как в Москве нам предстоял творческий концерт в зале им. Гнесиных. К этому концерту надо готовиться, составить новую программу. Концерт прошел успешно, было много народу. Снова нам предложили ехать в Польшу. Большая бригада, в нее ввели и артистов кино и военных, которые должны были рассказывать о войне, о том, как они воевали в Польше, как освобождали Варшаву. Ездили на гастроли в воинские части к морякам, летчикам. Нас везде хорошо встречали, слава богу, что жили мы не как в первый раз (чуть ли не в бывшем помещении гестапо), а в хорошей гостинице. Работали без выходных дней, страшно устали. Ездить мне стало уже трудно. В Москве композитор Е.Жарковский предложил мне поехать на декаду на Украину. Я согласился. Из композиторов еще поехали композиторы Новиков и Кабалевский, поехал и Государственный оркестр под управлением Е.Светланова. Вечером в Октябрьском зале Киева было открытие, играл оркестр под управлением Светланова и все солисты. Я выступал с Е.Э.Жарковским. На другой день было распределение, кому куда ехать из Киева. Я попал в Харьков и Одессу. В Харькове я дал четыре концерта и один на телевидении.
В гостях у моряков-черноморцев. В матросском кубрике выступают композитор Евгений Жарковский, заслуженный артист РСФСР Владимир Бунчиков и солисты москонцерта. За пианино - Е.Жарковский
Концерты проходили при переполненных залах, играл прекрасный оркестр Светланова, его буквально забросали цветами. В Москве Нечаев предложил мне сделать программу к 25-летию нашей совместной работы. Я сначала не соглашался, так как не было репертуара. Потом мне казалось, что в нашем возрасте неудобно выходить на такую сцену, как Колонный зал, не хотелось выглядеть жалкими старыми людьми. Наш главный редактор И.П.Чаплыгин тоже стал отговаривать, вместо этого предложил часовую передачу на радио. Нечаев отказался! Он пошел к председателю Гостелерадио Месяцеву и стал просить Колонный зал. Через несколько дней мне позвонили и сказали, что зал нам дали и можно готовиться. У нас еще было времени около трех недель. Мы решили нашу программу обкатать – поехали по городам Брест, Барановичи и Витебск. Это была наша последняя совместная гастроль. Вскоре Нечаев умер. Итак, мы стали готовиться к последнему концерту. Как потом оказалось, он действительно стал последним. Было много волнений, придет ли народ, ведь мы уже не те молодые люди, какими были 20 лет назад. Кроме того, я так волновался, что стало болеть сердце. Нечаев тоже сказал, что что-то давит в груди. Решили после концерта пойти и сделать электрокардиограмму. Наступил день концерта. Я пришел как всегда за час, Нечаев был уже там. Народу было много, хотя я еще зала не видел. Пришел Силантьев, оркестранты. Наконец, дали звонок. Я выглянул в зал. Народ идет и идет, много знакомых лиц, пришли и мои друзья композиторы. Стал волноваться. Силантьев успокаивает меня. «Ты что, никогда здесь не пел?» – говорит он. Пришла ведущая – Светлана Моргунова. Вроде все на месте. Колонный зал сверкает огнями. Как у Пушкина «Уж полон театр – ложи блещут»… Нас встретили аплодисментами. Когда мы вышли вдвоем – то все зрители встали. Это было очень трогательно. Программа у меня была большая. Мне хотелось показать лучший свой репертуар за 25 лет, нет - даже за 40 с лишним лет. Я пел арии из моих любимых оперетт «Марицы», «Холопки», песни, которые вошли в золотой фонд, конечно «Перелетные птицы» и «Пшеницу золотую». Эти песни наиболее любимы слушателями. Дуэты наши прошли тоже на ура. Слава богу, что все позади. Можно отдохнуть. Я вскоре уехал под Москву, Нечаев остался. Я вернулся в Москву 11 апреля, должен был идти на запись, а мне сказали, что Нечаев тяжело болен, лежит в больнице, что у него, якобы, инфаркт. Запись отменили. У меня дома сидели В.Красовицкая и наша пианистка Е.Мамаева. Телефон звонит и звонит. Никто ничего не знает. И я не пойму, в чем дело. Наконец мне решили сказать правду. Володя Нечаев умер. Дело в том, что я приехал не столько из-за записи, сколько из-за дня рождения моего внука. Надо же такому случиться! Удар для меня был страшный, я не знал, что делать и что сказать, трудно было представить моего друга и вокального брата на смертном одре. Было страшно идти на панихиду. Пришло огромное количество наших слушателей, даже не верилось, сколько у Володи Нечева было поклонников. Много актеров, композиторов, работников радио и телевидения.
В.А.Бунчиков с внуком Александром, Прибалтика, 1978г.
После похорон я спросил у нашего врача: «Как же так случилось, ведь он был у вас?». Врач мне сказала, что действительно он был, но не дождался врача, который делает ЭКГ и ушел. Кроме этого концерта, буквально накануне, у него был концерт в ЦДРИ и запись. Конечно, сказалась большая усталость, а он работал на износ. Наш дуэт пропал. Теперь стали по радио давать только нашу запись. Другого партнера я не искал, да это и не нужно было. Знали нас вместе, а порознь или с другим петь я не стал. Радио иногда давало мне передачи, я немного ездил на гастроли, но ездить стало тяжело, все же возраст давал о себе знать. О нашем дуэте много писали в прессе. Писали, что мы своими песнями создали радиотеатр. И это действительно так. Нас не видели, а только слышали. Как же точно надо передать интонацию песни, ее сюжет, смысл слов, чтобы она дошла до людей. Песен мы спели великое множество и очень разных. Радиослушатели нам писали так: «Мы учим самые красивые песни, и почти всегда выходит, что поете их вы, Владимир Бунчиков и Владимир Нечаев».
Владимир Нечаев и слушатели.
Работать с Нечаевым было интересно, увлекательно. Вместе учили песни, одни брали в свой репертуар, другие нет. Выступали мы не только в крупных городах, столицах, но и в маленьких селеньях, затерянных деревушках, старались приносить нашим слушателям радость. Нас слышала вся страна, наши песни пели, наши голоса узнавали сразу, и от того, как мы «читали» маленькую вокальную пьесу, зависела ее судьба, ее дорога к сердцам человеческим. Да и какие чудесные песни были тогда! Их и учить-то было одно удовольствие! Стихи и музыка – это было единое. Каждую песню мы учили долго, что-то корректировали, выправляли. Иногда и спорили, но потом всегда находили оптимальный вариант. И так было с каждой песней. Я писал, что очень любил песню М.Блантера «Пшеница золотая». Слушая эту песню, словно вдыхаешь аромат залитого солнцем русского поля. Мне казалось, что композитор написал эту песню для моего голоса, для меня. Я был несказанно удивлен и обрадован, когда услышал ее в исполнении великой Н.А.Обуховой. Кстати сказать, тогда многие оперные певцы пели песни советских композиторов, и это нисколько не считалось зазорным. В свое время прекрасно пел И.С.Козловский «В лесу прифронтовом». А сейчас, мне кажется, редко услышишь песню в исполнении оперных певцов.
Эпилог
Несколько лет назад на страницах «Литературной Газеты» шла дискуссия о советской песне. Очевидно, это наболевший вопрос, поэтому затронут он был не случайно. Песня наиболее доступна широким массам трудящихся. Она входит в жизнь людей, в их праздники и будни, несет в себе большие воспитательные функции. Об этом говорят и письма, которые я получаю до сих пор. Успех песни зависит от трех человек: композитора, поэта и исполнителя. Если композитор по-настоящему талантлив, он никогда не будет писать музыку на плохой текст. В противном случае текст песни способен уничтожить любую красивую мелодию. Это же можно сказать и об исполнителе.
Мария Петровна и Владимир Александрович Бунчиковы в канун 70-летия певца.
Песня, если она хорошая, должна доставлять нам удовольствие, но в последние годы ее содержание весьма убого, иногда это полный набор слов, не имеющий никакого смысла. Десятилетия прошли с тех пор, как мы впервые услышали такие замечательные песни, как «Землянка», «Катюша», «Синий платочек», «Соловьи», «Прощайте скалистые горы», «Летят белокрылые чайки» и другие. Этот список можно продолжить. Я не хочу сказать, что сейчас совсем нет хороших песен, они есть, как есть и хорошие исполнители. Но их единицы! Чаще попадаются такие песни, которым не место на нашей эстраде.
На праздновании 80-летия В.Бунчикова (ЦДРИ, конец
1982 года)
Я счастлив и горд тем, что многим песням дал «путевку в жизнь». Многие композиторы приходили ко мне домой, особенно в годы войны, на Остоженку, где я тогда жил, и умоляли меня спеть ту или иную песню. И если эта песня отвечала моим требованиям я ее брал и учил. Я закрываю последнюю страницу моего дневника. Конечно, жизнь моя с песней продолжалась. Я по мере возможности пел, иногда ездил на гастроли, участвовал в общественной жизни, был членом художественного совета в ЦДРИ. Часто я работал вместе с ветеранами московских театров, с военными, с фронтовиками. У нас была бригада и мы, ездили в школы, воинские части, институты. Прошло много лет с тех пор, но память моя все помнит. Сейчас уже нет в живых моих товарищей по искусству, как-то мой большой друг и прекрасный композитор Эдуард Колмановский назвал меня «последним из могикан». Я счастлив, что нашим песням мы дали долгую и прекрасную жизнь. Многие наши песни стали принадлежностью истории, хотя по смыслу они ничего не утратили и сегодня. Многое отодвинулось в прошлое, наши мечты и надежды, радости и печали. Наш дуэт был знаменитым, но мы оставались скромными людьми. Нас любили за то, что мы открывали огромную радость общения с большим искусством, делая песню музыкой и поэзией. Вот почему и сейчас, через столько лет, наши песни живы и полны подлинной человеческой радости!
Машенька, правнучка В.А.Бунчикова, фото 2004 г.
Конец
Назад // В оглавление книги // Дальше
См.
также информацию о Владимире Бунчикове и Владимире Нечаеве на странице биографий певцов
>>>; См. также записи песен в исполнении Владимира Бунчикова >>>; См. также записи песен в исполнении Владимира Нечаева >>>;
Полный каталог записей сайта "Виртуальная Фонотека" >>>
|
