|
ВИРТУАЛЬНАЯ РЕТРО ФОНОТЕКА Музей Истории Советской Массовой песни
Главная
|
|
Владимир БунчиковКогда душа поет … (Воспоминания певца)
|
Часть перваяГлава 5. Школа связи. Поезд уходил поздно ночью, меня провожал мой друг Дмитриев. Гудок поезда и мы поехали. Я лежал на второй полке, настроение было плохое. Спать не хотелось – сон как назло не шел. Где-то играла гармошка.
Дмитриев Стефан Григорьевич, друг Владимира Бунчикова. Фото 1929 г.
Ехали мы в Екатеринослав – в город моего детства - этому я очень обрадовался. Там было много знакомых и друзей, но кто из них остался, трудно было сказать. В Екатеринославе находилась школа связи, куда мы ехали. Вот и станция Синельниково. Поезд свернул налево: тут уже мне все знакомо. В 12 часов мы прибыли к месту назначения. Нас встречал командир взвода Хромов. Оказывается, по дороге мы подбирали призывников с других станций. Я внимательно смотрел на ребят. С кем же мне придется служить? От них узнал, что многие из Крыма. Есть из Донбасса. Свои вещи мы погрузили на подводу и тронулись в путь. Свернули на Пушкинскую улицу, значит, мы идем в армейские казармы. Поместили нас на втором этаже, дали матрацы и велели их набить соломой. Потом дали простыни и одеяло. Наша казарма представляла собой большую комнату, посередине которой была стена вроде арки. Она и делила всю комнату на две половины. Для начала нас построили, выбрали старшину, распределили обязанности, кому что делать. Армия для меня начиналась с мытья пола в казарме. Мыть приходилось опилками, но выходило довольно чисто. В город еще никого не отпускали: карантин. Подъем в шесть утра, уборка, завтрак – гречневая каша и чай. Приехал наш комиссар, познакомился с нами. Затем прибыл политрук, который стал с нами заниматься. Наконец, приехал начальник школы. Нас всех построили, сказали, как будем служить, чем будем заниматься. Я попал в школу связи 7 стрелкового корпуса. Потом начальник школы начал опрос каждого из нас, кто чем занимался до армии. Когда дошла очередь до меня, я сказал, что работал на телефонной станции и занимался в музыкальной школе по классу пения. «Ничего, мы поможем вам продолжать учиться петь», - сказал он (начальник школы – А.Я.Калягин, который и дал папе путевку в большое искусство. В последствии – генерал-лейтенант. С ним папа дружил с 1924 по 1995 годы, то есть до самой своей смерти – прим. Г.В.Бунчиковой). Меня очень обрадовали слова начальника школы – значит, я смогу заниматься любимым делом. Я знал, что в Днепропетровске (теперь так стал называться этот город) есть музыкальный техникум. Вот туда мне и хотелось попасть. Но как, я еще не знал. Начались армейские будни. Теперь я курсант. В субботу я получил увольнение и пошел в город. Я нашел своих родственников, они мне очень обрадовались, накормили ужином. Встреча с ними прошла хорошо, многое пришлось вспомнить. Город стал совсем другим, тихим, а совсем недавно здесь творилось что-то ужасное. Как я все тогда выдержал и пережил - просто непонятно. В нашей школе нашлись толковые ребята. Мы очень скоро оборудовали Красный уголок. Оказалось, что из вновь прибывших есть умеющие играть на музыкальных инструментах. Я организовал в нашей роте «Синюю блузу». Жить стало намного веселее. Все, что надо было из нот, я купил в городе, подобрал для выступления и женский состав. Кроме того, у нас были шефы из педагогического училища. Начались репетиции. У нас был парень, который хорошо подбирал на пианино любую музыку. Мы готовили и водевили. Работы хватало всем. Разучивали песни, как строевые, так и другие, больше на военную тематику. Однажды, когда мы шли из бани, я отпросился и решил пойти в техникум, так как он был по дороге.
Во время службы в
Красной Армии. Рота связи 7-го стрелкового корпуса.
Техникум я нашел сразу, поднялся на второй этаж. В комнате, куда я попал, сидела женщина. Я решил, что это директор и все подробно о себе рассказал. Но оказалось, что я пришел слишком поздно: все места были уже заняты. Ушел я очень расстроенный. В коридоре меня окликнул студент, видно ему стало жаль солдата. Я ему тоже все рассказал. Он меня успокоил и сказал, что бы я приходил после Нового года прямо в профком. На новый год нам, курсантам, дали билеты в театр оперетты. Моя любимая оперетта Кальмана «Сильва». Вспомнился Симферополь, стало немного грустно, время быстро пролетело с тех пор, а сколько воды утекло! После Нового года я пошел в техникум, нашел того студента, который обещал мне помочь. Он мне сказал, что на днях будет прослушивание и велел мне придти к шести часам вечера. Идя обратно по коридору, я услышал знакомую мелодию из «Евгения Онегина», сцена в саду. Как мне хотелось там быть в эти минуты, и петь, петь!.. Вот и суббота. С утра у нас в казарме идет уборка: чистим, скоблим до блеска. До обеда управились. Я пошел в клуб, что бы распеться. Голос как будто звучит, сильно волнуюсь, даже не хочется есть. В пять часов еду в техникум, поднимаюсь на третий этаж. Спросил, где идет прослушивание. Мне показали. У дверей комнаты толпилось много молодежи, слышу, поет баритон. После него вызвали меня. Я вошел в класс, перед столом сидело человек пять-шесть, там же сидел знакомый мне студент. Я спел несколько гамм, затем серенаду Дон-Жуана. Спел только один куплет, слышу: «Спасибо». Когда я вышел, меня стали поздравлять, но я сказал, что еще рано. Примерно через полчаса вышел мой знакомый и сказал, что меня приняли. Теперь я буду учиться в музыкальном техникуме! Мой преподаватель Ольга Дмитриевна Тарловская. Я слышал, что она очень хороший педагог, и был рад тому, что попал к ней в класс. Придя в казарму, сказал всем ребятам что меня приняли, доложил так же начальству. Меня поздравили, все были рады за меня. С большой любовью вспоминаю своих командиров, благодаря им, Ивану Григорьевичу Цыганкову и Александру Яковлевичу Калягину, я стал певцом! Это они дали мне путевку в жизнь, путевку в большое искусство.
* * *
Иногда меня отпускали в город, я тогда шел в оперный театр. Я очень любил оперу «Фауст». Особенно мне нравился певец Струков, который пел Мефистофеля. С дирижером нашего техникума я был знаком. Однажды, проходя по коридору, Владимир Яковлевич Иориш остановил меня и предложил мне выучить терцет из оперы «Фауст». Я был страшно рад. Немедленно принялся за дело. Ноты у меня были, я их привез еще из Симферополя. Ко мне прикрепили пианистку Лидию Гусинскую. Она жила близко от казармы, поэтому мне было удобно бегать к ней в свободное время. Учил я свое задание быстро. Через неделю решился, наконец, показаться дирижеру. Терцет у меня приняли «на отлично». Кстати Струков, который пел Мефистофеля, после окончания нашего техникума был принят в Горьковскую оперу. По пятницам у нас в армии был санитарный час. Преподавали нам по части «медицины» студентки из мединститута с третьего курса. После очередных занятий, а это было 13 января, одна из них предложила нам встретить у нее дома старый Новый год. Мы страшно обрадовались такому приглашению. Была возможность не только весело провести время, но и вкусно поужинать. Помню, была суббота. Мы действительно очень хорошо провели время, нас угостили вкусным ужином. Мы много пели. Вечер прошел быстро. Надо было возвращаться назад, уже час ночи. В казарму вернулись на цыпочках, чтоб не шуметь, тихо легли спать. На другой день, после занятий нас вызвал в кабинет комиссар. «Ну, как встретили Новый год?» – спросил он. Пришлось все рассказать. Нас, конечно, хорошо отругали. Кто нас выдал стало известно гораздо позже. Был у нас такой в части. Ну, мы ему хорошо вспомнили тот случай! Незаметно началась весна. Наш командир сказал, что 12 мая мы уходим в лагеря в город Павлоград, это в 80 км. от части. Зачеты мне придется сдавать осенью, но задание я получил на все лето. Надо учить «Снегурочку». Я уже говорил, что у нас в части было старенькое пианино. Мы его и взяли с собой в лагерь. Утром 12 мая проснулись, а дождь идет, как из ведра. Пришли наши шефы, что бы нас проводить с оркестром. Мы быстро вымокли, дождь не переставал, видно решил нас проучить. Идти стало трудно. Наконец, к вечеру подошли к деревне. Здесь мы будем ночевать. Нас разместили по хатам. Мы смогли высушить свою одежду. Хозяин мой затопил печь, угостил меня молоком. Я совсем разморился, не помню даже, где уснул. Подъем в 6 утра, быстрый завтрак: гречневая каша и чай. Снова пошли. К полудню были на окраине города. Немного отдохнули и снова пошли дальше. Когда же конец этому? Несмотря на усталость по улице прошлись с песней. Вот снова окраина города, идем по пескам, ноги куда-то проваливаются. Слава богу, подошли к месту своего назначения. Стало веселее. Короткий отдых, обед и мы взялись за работу. Нужно было ставить палатки. Когда с палатками покончили, стали делать главную линейку. К вечеру все приготовления были закончены, в палатке нас было семь человек. После такого марша и работы заснули мгновенно. Наутро уже начались занятия. Теорию мы прошли в классе, а теперь началась для нас практика. Незаметно прошло несколько дней. Жить было не так уж плохо. Кругом такая красота – лес, река. На другой стороне стоит заманчивая деревня! Вскоре к нам подошла вся 30-ая Иркутская дивизия под командованием тов. Мясоедова. Нам сказали, что в ближайшую субботу будет открытие лагеря. Попросили организовать какую-нибудь самодеятельность. Я принялся за «Синюю блузу». Сразу после занятий мы шли в лес и там репетировали. Потом репетицию уже перенесли на сцену. В день открытия лагеря пришло много народу из города, так же и наши шефы. Мы показали два водевиля, я спел несколько песен. Мои ребята имели большой успех – сам начальник школы вынес нам благодарность. Я уже писал, что через реку была деревня, но какая именно – никто не знал. Нам очень хотелось там побывать, но как мы еще не придумали. На мосту стоял часовой, поэтому затея «переплыть» сразу отпала. Но выход нашелся. В кустах мы обнаружили лодку без весел. Выбрали удобный момент и поплыли. Добрались благополучно, но когда шли по деревне увидели патруль. Этого никто из нас не ожидал. Кинулись кто куда. Я с дружком бросился к лодке, грести пришлось руками, палку мы потеряли. Нас понесло течением, это нас спасло. Один наш товарищ попался – пришлось ему отсидеть на «губе» трое суток. Больше мы не ходили в деревню. По субботам нас отпускали в город, но, конечно, не всех. Хотя путь был не близкий, 8 километров, желающих было много. Хоть в лагере было скучно, я находил себе работу всегда. Учил «Снегурочку», готовил новую программу. Помню, со мной произошел такой случай. После репетиции мне нужно было отвезти двух наших девушек-шефов в город. Мне дали двуколку, я посадил своих пассажирок и отвез их без всяких приключений домой. Обратно ехал один. Погода была хорошая, кругом тишина, поют птицы, еду – не тороплюсь. Вокруг красота! Только подъехал к лагерю, слышу тревога, орудийный выстрел. Я скорее сдал лошадь, бросился в палатку, взял винтовку и встал в строй. Нас погнали аж за десять километров. Меня и моего товарища послали в дозор. Сидим над глубоким оврагом, оглянулись – боже мой, а вокруг полно подсолнухов и совсем рядом поле с арбузами. Не теряя времени, сорвали большой подсолнух и давай грызть семечки. На рассвете съели по арбузу. Страшно хотелось спать, но уснуть боялись. Не помню зачем, но я снял затвор и положил в карман шинели, забыв, что там лежат семечки. И вот отбой, пошли искать свою часть. В шесть утра мы только вернулись в свою часть. Сразу на койку спать. В 12 часов подъем! Я осмотрел свою винтовку и, о ужас, затвор заржавел от сырых семечек. Я срочно снял затвор и в керосин. Хорошо, что начальник школы не видел. Он, когда приходил, всегда осматривал наше оружие и горе тому, у кого оно было не в порядке. Сразу же давал два наряда вне очереди. Прошло два месяца моей лагерной жизни, уже немного надоело, хотя мы живем в лесу и работы не так уж много. Начальник школы откомандировал десять человек на ремонт телеграфной линии, меня не взяли, так как в лагере готовилась большая концертная программа. Однажды, после репетиции, ко мне подошел наш адъютант и вручил мне пакет для комвзвода. Ехать надо 20 километров. Мне дали лошадь и я поехал. Дорога хорошая, я еду и пою себе. В руках держу ремень, которым подгоняю лошадь. Вдруг ремень мой падает, я встаю, чтобы его поднять. Слезаю, иду назад за ремнем, а когда оглянулся – моя лошадь бежит себе прямехонько к деревне. Я кричал, что бы она остановилась, но какое там. Она и не думала! Я бежал за ней километра два, уже в деревне ее остановили. Ну, я ей и задал этим же ремнем! Своих ребят нашел быстро, отдал комвзводу пакет и обратно. Прибыл к себе в часть, еле-еле слез с лошади, ходить не мог, так как набил себе «одно место». Наша школа, как я писал, проходила практику. Нам дали задание в срочном порядке отремонтировать два провода: Павлоград-Синельниково. Меня и моего друга откомандировали к моим ребятам, которые уже работали на ремонте. Была страшная жара, ехали мы мимо деревни, увидели речушку, и мой дружок решил искупаться. Разделся, а на берегу стояли девчата, как увидели его – стали кричать: «Глянь, ходить без штанив!». А он был в трусах, пришлось одеться, так как на берегу собрался народ. Мы так и не поняли, почему они ему кричали, но смеху было много! К вечеру добрались до места. Явились к командиру. Нас устроили в зажиточном доме, накормили до отвала, предоставили хорошую комнату и кровать. А на кровати, наверно, десять подушек. Такую роскошь мы давно не видели. На стенах висело множество икон. Утром мы пошли на линию, я был за старшего. Ребята просили меня, что бы я разрешил им ходить на работу рано утром, так как было очень жарко. Я разрешил, конечно, и таким образом в два часа мы заканчивали свою работу. Столовались все у хозяина дома. Ребята помогали ему в хозяйстве, ходили на поле собирать арбузы, дыни. Им это очень нравилось – ешь, сколько хочешь! Через четыре дня пошли дальше. Опять разместились по квартирам. Село, где мы остановились на этот раз, было гораздо больше других. Молодежь ходила встречать поезда, очевидно больше развлечений не было. Один раз пошли и мы. Заметили двух девушек, вроде бы не деревенские. Разговорились, они пригласили нас в дом. Сад большой, много яблонь, вишен. Вышла их мать, пригласила нас в комнаты. На столе стоял большой самовар, в углу комнаты я увидел пианино. Я подошел к инструменту, взял несколько нот. Пианино страшно разбито. Я покопался в нотах, которые лежали наверху, достал сборник украинских песен и попросил мне сыграть. Спел я мою любимую «Думку» и вдруг услышал, как кто-то крикнул «браво». В дверях стоял плотный мужчина лет сорока с красивой бородкой. Это был хозяин квартиры, а девушки были его дочерьми. На стол поставили булочки, варенье, мед. Хозяин спросил у меня, откуда я, где учусь петь. Я ему все рассказал. Как потом оказалось, это был дом священника. Хорошо, что не было нашего командира, а то нам влетело бы за такой визит.
Рота связи 7-го
стрелкового корпуса. Днепропетровск, 1926.
Каждые два-три дня мы в новой деревне. Новые люди. Мы быстро двигаемся вперед, скоро уже закончим нашу работу. Но вот приехал командир нашего взвода и сказал, что в пятницу приедут принимать нашу работу. Пришлось нам поднажать, чтобы успеть к сроку. Нашу работу приняли «на отлично». Я страшно скучаю по своим занятиям, скоро в техникуме начнутся уроки, а я здесь в лагере. После нашей работы на линии мы вернулись в лагерь. Ребята нас встретили хорошо, повар по такому случаю приготовил вкусный ужин. Итак, опять началась наша лагерная жизнь. Подъем в пять часов. Я стал заниматься «азбукой Морзе», давалась она мне трудно, но начальник лагеря сказал, что кто не выучит азбуку, в город ходить не будет. Пришлось засесть и зубрить, пока все не усвоил хорошо. Приближался час отъезда, была уже осень, но солнце по-прежнему пекло. На закрытие лагеря мы приготовили большую концертную программу. У нас был хороший пианист, который мог подобрать любую мелодию. Приехал командир дивизии, ему наш концерт очень понравился, приехали так же и наши шефы. Словом, прощальный концерт удался на славу. На другой день стали разбирать палатки. Я следил за упаковкой нашего инструмента, мое начальство послало меня сопровождать имущество, в том числе пианино, которое я лично упаковывал. Вечером около пяти часов приехали в Днепропетровск. Меня встречали солдаты из хозяйственной части, осторожно погрузили на повозку пианино и медленно тронулись к казарме. Пианино поставили в Красный уголок. Скоро в школе выпуск – придут новенькие. Наша школа выпускала младших командиров. Я пошел в техникум. Занятия там уже начались. Через две недели мне надо показать Владимиру Яковлевичу партию Мизгиря. Каждый день занимаюсь. Вдруг меня вызывает адъютант А.Я.Калягина и говорит, что за хорошую работу меня отпускают в отпуск на 10 дней. Он показал мне приказ. Я обрадовался, что меня оценили. В техникуме меня тоже отпустили. Я быстро собрал нехитрые пожитки и в Симферополь. Дядя и тетя обрадовались моему приезду. На другой день они показали мне письмо из Америки, в котором сообщалось, что мой отец умер. Об этом я уже знал. Так я его и не увидел больше, да и увижу ли остальных?… Зашел в музыкальную школу, мне обрадовались. Я сказал, что продолжаю заниматься пением в армии. Десять дней пролетело быстро, я даже не заметил. Приехав в часть узнал, что у нас будет выпуск. Надо готовится. Партию Мизгиря я выучил, у меня ее приняли. Решил петь ее на выпускном вечере. Мне предложили так же выучить партию Онегина, о ней я давно мечтал. Нашей школе вручили дипломы, я теперь командир отделения. Вечер прошел очень торжественно. На шинель я прикрепил два треугольника. На урок в техникум пришел в парадной форме. К зачету я подготовил арию Грязного, «Вакхическую песню» и «Благословляю вас, леса»… Меня перевели на третий курс. Незаметно идет время моей службы. К нам в школу прибыли новобранцы, многие со средним образованием, значит им служить один год. Мне служить стало намного легче, в караул не хожу. Ребята мои хорошие, с ними я быстро подружился. Приходится много заниматься с новичками телеграфом и телефоном, затем политчас. Подошел Новый год. Я готовлю новую программу. На улице стоит настоящая зима – много снега и мороз хороший! С ребятами готовим строевые песни. В техникуме тоже полным ходом идет подготовка к Новом году. Меня пригласили к ним встречать Новый год, но мне нельзя, начальство постановило у нас в школе провести тоже вечер. В оперном классе я усиленно готовлю первый акт из оперы «Фауст» и заключительную сцену из «Евгения Онегина». Все этой пойдет в открытом концерте с оркестром. Генеральную я сдал хорошо, слава богу, я очень волновался петь с оркестром.
Назад // В оглавление книги // Дальше
См.
также информацию о Владимире Бунчикове и Владимире Нечаеве на странице биографий певцов
>>>; См. также записи песен в исполнении Владимира Бунчикова >>>; См. также записи песен в исполнении Владимира Нечаева >>>;
Полный каталог записей сайта "Виртуальная Фонотека" >>>
|
